Когда молодая пара ушла, младенец сказал одобрительно: «Мне нравятся эти пацанчики, стоящие первыми у моей коляски…». Он говорил о людях, которые могли стать его родителями при перерождении в реальном мире. Его слова показались мне очень важными, и я стала записывать их (отчётливо по буквам, своим почерком), но успела написать только первую половину фразы, которую в итоге и запомнила. Меня отвлекли выстрелы. Отказаться от реинкарнации можно было, убив себя столько раз, сколько лет успел прожить на Земле. Усталый мужчина в белой рубашке лежал на узкой неудобной кровати в комнате, напоминающей дешёвый гостиничный номер, и стрелял себе в голову. Раз за разом равнодушно спускал курок. Ему было тридцать семь лет.